Первая четверть XVIII века – это время величайших перемен и противоречий в истории России, когда Петр I решил мгновенно переориентировать русский народ на западноевропейский образец. Это вызывало прямо противоположную реакцию у населения, и, прежде всего, у тех, кто был обязан непосредственно выполнять это распоряжение царя. Чтобы выстроить Санкт-Петербург по западноевропейским строительным канонам, приходилось обращаться  к ученым европейских стран с предложением о приезде в новый город для его строительства и внедрения в нём западноевропейской науки и культуры. Среди ученых-переселенцев из Германии, прибывших в Россию по приглашению Петра Великого, был и первый библиотекарь Библиотеки Его Величества в Петербурге и первый секретарь императорской Академии наук Иоганн-Даниель Шумахер, который провел при этих учреждениях всю свою сознательную жизнь.

Иоганн Шумахер родился 5 февраля 1690 года в городе Кольмар, во французском Эльзасе, учился в гимназии и в 1707 году поступил в Страсбургский университет, где, в основном, занимался словесностью, а также богословием и юриспруденцией. В 1711 году Шумахер получил степень магистра, защитив диссертацию «О Боге, о мире и душе», но продолжал посещать лекции. Однако скоро он был вынужден за какие-то вольные стихи бежать из Страсбурга. В Париже Пьер Лефорт, племянник любимца Петра Великого и российский министр в этой стране, пригласил его на службу в Россию. Иностранцы в то время охотно ехали в Россию в погоне за титулами и звонкой монетой. Слава о Петре и его новаторствах быстро распространилась по Европе. И Шумахер не упустил свой шанс. 

До XX века в России служба в качестве сотрудника государственной библиотеки для женщин была закрыта. Для служащего главной библиотеки России, Императорской публичной, нужно было иметь не просто высшее образование, а также знание русского, французского, немецкого, латинского, греческого языков было строго обязательным. Даже младший персонал обязан был владеть тремя любыми иностранными языками, и почётным библиотекарем сделаться было иной раз труднее, чем академиком. Иоганн Даниил Шумахер смог. Он вырос немцем до мозга костей, со всеми достоинствами и изъянами. 

Шумахер считается первым профессиональным отечественным библиотекарем по должности. Ему первому было поручено на основе коллекции книг, собранных в Летнем дворце в Санкт-Петербурге, создать библиотеку. Книги привозились из Германии, Польши, Финляндии, из завоеванных в ходе Северной войны провинций. Десять лет собиралась библиотека. В 1721 г. Петр I отправил Шумахера за границу, поручив ему ознакомиться с устройством библиотек в разных странах и купить нужные для России книги. Через год, вернувшись в Россию, он написал отчет о своем путешествии, который считается одним из самых ранних отечественных светских документов по библиотечному делу. В 1724 г. была открыта Академия наук, а Шумахер стал называться «главным командиром под президентом», то есть по сути дела он стал вторым лицом после Президента академии, т. к. в его отсутствие он исполнял его обязанности. Фактически Шумахер создавал для России библиотеку нового типа: она была публичной, имела достаточно полный и разнообразный фонд научных книг, систематическую расстановку, подробный каталог (который был вскоре издан в виде четырехтомника). Из-за границы Шумахер привез десятки каталогов различных библиотек (Римского кесаря, Берлинской, Оксфордской, Кембриджской и другие). Современники-европейцы высоко оценивали и содержание библиотеки, и порядки в ней. Хороший организатор, Шумахер придавал большое значение интерьеру библиотеки, удобству работы. При организации Библиотеки он перенял всё лучшее из зарубежного опыта и создал библиотеку нового для России типа. Это была публичная библиотека, обслуживавшая всех желающих. «Санкт-Петербургские ведомости» того времени сообщали, что библиотека «повсянедельно дважды, а именно во вторник и пятницу пополудни от 2 до 4 часа, отпёрта, и всякому вход в оную свободен». Профиль библиотечного фонда был универсальным по содержанию и научным по целевому и читательскому назначению.

Шумахер ввёл в библиотечную практику и заочный абонемент. В течение нескольких лет он посылал В. Н. Татищеву в его подмосковное имение и в отдалённые концы России все требуемые книги и этим способствовал научным изысканиям великого энциклопедиста. Более того, Шумахер принял на себя обязанности по комплектованию фонда личной библиотеки Татищева, закупая для неё книги и газеты, в том числе и за рубежом. (В последующем такая практика в библиотечном деле не повторялась.) В благодарность за это Татищев передал в Библиотеку Академии несколько списков русских летописей, рукописные переводы научных книг. (Поскольку личные библиотеки Татищева сгорели, переданные им редкие экземпляры имеют научную ценность.)

Большое внимание Шумахер уделял сохранности библиотечного фонда, требуя соблюдения правил пользования им от всех, невзирая на лица, в том числе – от высочайших особ, а также самого президента Академии. Педантичность, пунктуальность, требовательность, непривычные для русского менталитета, вызывали недовольство Шумахером. По этой причине образовалось стойкое неприятие личности Шумахера, которое  сохранялось на протяжении нескольких столетий и изжито только в настоящее время, когда И. Д. Шумахера стали считать не только успешным первым библиотекарем и руководителем библиотеки, но и одним из первых российских библиотековедов.

В это же время Петр I решил, что Шумахер будет ему полезен кроме работы в Библиотеке также при работе в Кунсткамере, и также заниматься при Академии секретарскими делами. В течение одиннадцати лет Шумахер был единственным хранителем фондов петровской общедоступной библиотеки и кабинета редкостей, которые в 1725 г. после открытия в Петербурге Академии наук стали одними из первых ее учреждений. Шумахер вошел в штат Академии первоначально в должности библиотекаря, а затем секретаря Академической канцелярии. Единоличное управление Академией наук для Шумахера началось в 1728 г., когда императорский двор, а с ними и лейб-медик императора Петра I и первый ее президент переехали в Москву. Почти сразу же между двумя главными академическими учреждениям вспыхнула борьба за приоритетное положение в Академии наук. Вопреки многочисленным протестам и доносам академиков и других служителей, Шумахер вплоть до 50-х гг. XVIII в. оставался во главе этого учреждения.

Шумахер завел в Академической канцелярии точный учет всех входящих и исходящих бумаг: правительственных и императорских указов, распоряжений по Академии, донесений от ее сотрудников, всяческих договоров и расписок. Постоянно испытывая денежные затруднения во вверенном ему учреждении, Шумахер был заинтересован в организации при Академии наук различных ремесленных и производственных мастерских, куда входили Гравировальная палата и типография, которые часто выполняли заказы со стороны, в том числе и императорского двора, и таким образом пополняли академическую казну. Академическая типография, организованная по распоряжению Шумахера, открылась в 1727 г., и в первой половине XVIII в. фактически она стала единственной в Петербурге и выполняла многие государственные и частные заказы на все виды издательских работ. Главной заботой Шумахера были Библиотека и Кунсткамера и с начала 20-х гг. он стал постоянно обращаться с донесениями в сенат с просьбой позаботиться об их реставрации, починке крыши, поскольку во время дождей могли пострадать книги и экспонаты Кунсткамеры.

По донесению Шумахера 14 мая 1725 г. первый президент Академии наук Л. Л. Блюментрост подал рапорт в Сенат по поводу строительства нового здания для библиотеки и Кунсткамеры.

Одним из самых серьезных дел, совершенных в Библиотеке и Кунсткамере вначале 40-х гг. XVIII в., явилось составление и издание систематических каталогов обоих учреждений на латинском языке. Печатные каталоги Библиотеки и Кунсткамеры выходили в свет отдельными выпусками примерно в одинаковое время – с 1741 по 1744 г. Всего было выпущено 32 тетради, включившие более 15 тыс. томов. Печатный каталог Библиотеки получил название «Камерного каталога» из-за расположения материала соответственно книжной расстановке – по помещениям или камерам, и послужил основой для ревизии Библиотеки и Кунсткамеры, проведенной в 40-х годах XVIII века.

Как и все прочие деяния Шумахера, «Камерный каталог» вызвал множество нареканий со стороны академических профессоров, которые полагали, что этот каталог не соответствует новейшим достижениям западноевропейской библиотечной науки. Однако схема деления всей науки на четыре класса: богословие, юриспруденция, медицина и философия согласовывалась с принятой в то время научной классификацией, а расположение материала соответствовало расстановке книг в Библиотеке. Поэтому использовать иную схему без полной перестановки книг было просто невозможно. Благосклонно отзывались о нем – составитель первого русского атласа И.К. Кириллов, историограф В.Н. Татищев и др.; противниками выступали академики Ж.- Н. Делиль, И. Вейтбрехт, Г. Ф. Миллер, М. В. Ломоносов и др.

Сенатским указом от 10 июня 1744 г. было предписано провести ревизию Библиотеки и Кунсткамеры. Проведенная ревизия показала, что за время своего существования (с 1714 г.) оба эти учреждения значительно выросли: с 2000 томов 18 238 томов. Пожар 1747 года никак не сказался на карьере Шумахера. Он оставался при исполнении своих обязанностей вплоть до своей смерти.

Конечно, идеализировать личность И. Д. Шумахера не стоит. Он был продуктом своего времени и действовал сообразно с жёсткими обстоятельствами и нравами XVIII в. – тогда трудно было всегда оставаться, как говорится, белым и пушистым. И всё-таки в целом его позитивные качества совершенно несопоставимы с отдельными негативными чертами характера, которыми он досаждал некоторым коллегам в повседневной жизни. В заключение можно  солидаризироваться с С. П. Лупповым, советским архивистом, библиографом, источниковедом и книговедом, доктором исторических наук и заслуженным работником культуры РСФСР. Он один из многих понял и по достоинству оценил вклад И. Д. Шумахера в русскую науку и книжную культуру. Учреждение возглавляемой Шумахером Библиотеки Академии наук, писал он, «выходило далеко за рамки развития библиотечного дела. Это была важная веха в развитии русской культуры. Создание крупнейшего книгохранилища новейшей научной литературы по всем отраслям знания позволило молодой русской Академии наук успешно развернуть работу с первых дней своего существования. Поставленная Петром I перед Библиотекой-Кунсткамерой задача распространения в стране знаний, сделала новое учреждение одним из крупнейших культурно - просветительных центров в России, которое вместе с Академией наук содействовало развитию науки и культуры. Сам Шумахер признавался: «Я чувствую в себе внутреннее удовольствие, что я моими трудами государству и народу показал полезныя и приятныя услуги. Примеры тому: Академия наук, библиотека, кунсткамера, типография, словолитня, грыдоровальная палата и прочие департаменты…». Первый профессиональный библиотекарь в России был больше чем просто библиотекарь. Он был одновременно организатором нарождавшейся науки, заметным деятелем книжной культуры и культуры вообще.

В 1754 году Шумахер получил чин статского советника. Но к этому времени он был уже очень ослаб. Сказывался возраст. Он нередко по месяцу не ходил в канцелярию. В 1759 году за долговременную службу ему была пожалована в потомственное владение усадьба Укиппхт в Лифляндии. А 3 июля 1761 года Иван Данилович умер в нищете.  Похоронен Шумахер на кладбище у Сампсониевского собора. До наших дней могила не сохранилась, кладбище уничтожено. К сожалению, также не сохранилось ни одного портрета Шумахера, но в документах Академии наук есть ряд написанных им документов с автографом.